Манифест этернизма

Авторская полка

Лимерик-сайт

Подборка

Блог в ЖЖ

Блог в ФБ

Афоризмы

Концерты

"Чёртова дюжина"

Литературные награды

Возврат к началу

Анатолий  Белкин

В венце из небесных невидимых роз
Однажды приходит на землю Христос,
Святой простоты проповедник;
Но чтоб обрести просветления миг,
Учителю нужен ещё Ученик –
Готовый внимать собеседник.

Итак, ученик. Его роль велика:
Ведь именно он понесёт сквозь века
Ответы на сотни вопросов!
Без свиты монарху не сдюжить никак,
Христос без апостолов – просто чудак,
Бродяга, безумный философ.

Не каждый способен в терновом венце
Идти сквозь плевки, не меняясь в лице,
Без злобы встречая удары;
Апостолов тоже порою казнят,
Но чаще – возносят и влёт, нарасхват
Сметают с лотков мемуары.

Апостолом стать – не составит труда:
Пророка себе отыщи – и тогда
Шагай себе вслед беззаботно;
Учитель глаголет – а ты не зевай:
Записывай Слово, другим повторяй –
Несложно, престижно, почётно.

В Петры и Андреи – желающих тьма,
Найдётся и Павел, и даже Фома –
Судьба и к нему толерантна!
Едва их покличешь: "Ау! Эге-гей!" –
Сбегутся и Марк, и Лука, и Матфей,
Лишь место Иуды вакантно.

Апостол Иуда – ненужный балласт,
Учителя он и продаст, и предаст,
И проклят навеки за это!
Желающих нет на такие места,
Но связаны судьбы – его и Христа –
Как две стороны у монеты.

Один лишь Иуда – как брошенный пёс,
Свой собственный крест он покорно пронёс,
Отмечен божественной волей...
И если подумать – кем был бы Христос,
Когда б не Иуда? – Вот это вопрос!
Лишь царь иудейский, не боле.

Когда задует фордевинд
И паруса наполнит гордо,
Так хорошо, расправив грудь,
Стоять, штурвалом шевеля;
Но злобный ветер норовит
Гораздо чаще дунуть в морду,
И заволочь туманом путь
Туда, где прячется земля.

Когда рассветный первый луч
В окно умытое стучится,
Приятно бодрость ощутить,
Навстречу весело вскочив;
Но солнце вечно среди туч,
И по ночам так скверно спится,
Что трудно веки разлепить
И просыпаешься чуть жив.

Когда старинный добрый друг
Заглянет в гости ненароком,
Так славно двинуть ему в бок,
Сказав: "Здорово, старина!"
Но в череде сплошных разлук
Давно уж нет друзей под боком,
И замолчал дверной звонок,
И наступает тишина.

Мы соотносим наяву
Всё, что ушло и что осталось,
То, что пока сейчас и здесь
И что исчезло просто так, –
И это всё я назову
Довольно пошлым словом старость –
Я, может, в ней ещё не весь,
Но без неё уже никак.

Когда-то я любил весну,
Да и теперь, открыв оконце,
Навстречу мартовскому солнцу
Лицо озябшее тяну.
Весной бунтует в жилах кровь
И бухает в виски, как молот;
Вот только я уже не молод,
И ощущать всё это вновь
Уже не так отрадно мне
И не рождает вдохновенья –
И изменилось отношенье
К весёлой ветреной весне.

Потом я лето полюбил –
Эпоху счастья и здоровья,
И ощущенье полнокровья,
Прилива свежих, бодрых сил
Меня держало на плаву,
Вело и жарко согревало;
Но больше нет того накала,
И я спокойнее живу,
И легче встретиться со мной
Не в путешествии, а дома,
Где полудённою истомой
Не угнетает летний зной.

Весны мне более не надо,
Ушла и летняя жара –
Теперь, увы, пришла пора
Ценить осеннюю прохладу;
Теперь я осенью живу,
Её трудами и плодами,
Иду, любуясь облаками,
Люблю опавшую листву;
Но, оценив остатки сил,
Прошу судьбу не быть суровой:
Не приведи, господь, такого,
Чтоб я и зиму полюбил.

Перефразируя классика

Быть фанатичным несолидно,
Совсем не в этом жизни смак,
Толкаться у икон невидных,
Молиться непонятно как;

Восторженность изображая,
Нехорошо перегибать,
Постыдно, ничего не зная,
Соседей без толку смущать;

Когда твердят вокруг пророки,
Что откровенье им дано,
Вникать в их путаные строки
И несерьёзно, и смешно;

И пусть решатся шарлатаны
Тебя молитвой охмурять,
Но Рождества от рамадана
Ты сам не должен отличать;

Есть бог иль нет – нам неизвестно,
Но есть уверенность в одном:
Ему совсем не интересны
Твои познания о нём.

Тессеракт

Сергею Шоргину

Вдруг оглянувшись, видишь: как в песок,
Уходит жизнь; большой её кусок
Куда-то делся, тёмен и невнятен.
Что было в нём? Попробуй осознать...
Слабеет память. Толстая тетрадь
Не восполняет цепи белых пятен.

Куда смотреть – вперёд или назад?
День обернулся скопищем шарад,
Сплетением безрадостных загадок;
Что было ясным – сделалось темно,
Не сладок сахар, не пьянит вино,
Привычный путь ухабист и негладок.

Минувший мир уходит по частям,
Пустеет горизонт – то тут, то там
Туманные его скрывают клубы;
Обгрызена у времени пола –
Как будто её рвут из-за угла
Коварные невидимые зубы;

Но надо жить, с потерями мирясь,
Каких-то дней удерживая связь
И кое-как свыкаясь с остальными,
И принимать как непреложный факт,
Что этот мир – всего лишь тессеракт,
Пронизанный ходами потайными.

Философский сонет

Когда неслышно движется к концу
Период обивания порогов,
Приходит час подбития итогов,
Известный настоящему творцу,

Час монологов, а не диалогов,
Подсчётов, что окажется к концу,
Когда судьба отправит к праотцу
После уплаты жизненных налогов;

Отфильтровав трудов своих пуды,
Оставим без излишних сожалений
Лишь спелые, отборные плоды
Дневных исканий и полночных бдений,

Но раз за разом удивляет нас,
Как скуден оказался их запас.

Тому, кто изведал дорогу на юг,
Судьба и светла, и легка,
И путь освещает ему свысока
Приветливый солнечный круг;
Открыт нараспашку всем южным ветрам,
По-детски доверчив и прям,
Он чувствует жизни особенный смак,
Обжора, шутник, весельчак;

На запад уходит иная тропа,
В ней скрытый таится расчёт,
Немногих она добровольцев влечёт,
По ней не шагает толпа,
Здесь встретится скептик, педант и сухарь,
Законов логических царь,
Увидевший жизни особенный смысл
В колонках обыденных числ;

Зато многолюдна тропа на восток,
В обитель волшебного сна,
Таинственный свет обещает она,
Но свет этот очень далёк;
Шагают по ней с придыханием те,
Кто верит туманной мечте, –
Для них иллюзорные эти пути,
Но жизни не хватит пройти;

Дороги ж на север фактически нет,
Виднеются только следы,
По ним и уходят в туманы и льды
Свой долг исполнять и обет;
У тех, кто живёт в интересах страны,
Улыбки скупы и скудны,
Судьба их с рожденья берёт в оборот –
Суровый и мрачный народ;

Четыре дороги – четыре пути,
И выбор даётся не всем,
И времени нет поразмыслить над тем,
Которою стоит пойти;
Но истина – в том, чтоб себя приучать
По всем параллельно шагать, –
Тогда, все четыре пути пригубя,
Осилишь дорогу – в себя.

Я иду навстречу жизни,
жизнь идёт навстречу смерти...
                  Михаил Пекелис

I

Двигаться навстречу жизни,
                     мчать вперёд неосторожно
По дороге незнакомой,
                     освещённой лишь луной, –
Лобовое столкновенье,
                     продолженье невозможно,
Так досрочно завершится
                     пресловутый путь земной.

Убегать от жизни глупо,
                     ибо хочешь иль не хочешь
Обогнать её движенье
                     человеку не дано,
Встречи с нею не избегнешь,
                     разве что слегка отсрочишь,
А отсрочка так мизерна,
                     что и пыжиться смешно.

Может, в сторону податься,
                     вглубь уйти, подняться выше?
Бесполезно – фронт у жизни
                     простирается везде:
Глубже моря-океана,
                     шире леса, выше крыши –
Нет спасения от встречи,
                     нет укрытия нигде.

Есть и те, кто вторит жизни,
                     в ногу с ней идти осмелясь,
И беспечно не считает
                     проходящие года, –
Я бы, может, жил бы так же,
                     но сказал мой друг Пекелис:
Жизнь идёт навстречу смерти –
                     для чего тебе туда?

Ни к чему идти куда-то,
                     беспокоиться до сроку –
Раз пространство изотропно,
                     что метаться взад-вперёд?
Настоящий диалектик
                     в суете не видит проку –
Смысла нет в телодвиженьях,
                     жизнь сама тебя найдёт.
II

Тот, кто жизнь сравнил с дорогой,
                     не искал иных сравнений:
Вот обочина, разметка,
                     фонари вдоль мостовой,
Путешествуй автостопом –
                     будет больше впечатлений,
Спи в палатке, пей из речки,
                     слушай птиц над головой;

Жизнь сравнить с морским круизом
                     соблазнительно и просто:
Силу ветра мерить в баллах,
                     скорость плаванья в узлах –
Знай плыви с попутным бризом
                     до отметки "девяносто",
Пошевеливая румпель
                     в набегающих валах;

Есть ещё одно сравненье –
                     с электричкой иль теплушкой,
Переполненных вагонов
                     бесплацкартный неуют,
Все куда-нибудь доедут,
                     телом, чучелом ли, тушкой,
Но куда – увы, не спросишь,
                      и ответа не дают.

Беспредметны все сравненья,
                     аналогии хромают:
Не проложена дорога
                     и не виден окоём;
Жизнь – бездонная воронка,
                     и по капле утекают
Наши мысли и желанья,
                     потихоньку, день за днём.

От злой тоски не матерись...
              Александр Городницкий

Живи по жизни, не спеша,
Не торопясь,
Не суетясь и не шурша,
Не матерясь.

Ты как трамвайный пассажир
Уже давно,
А за окном огромный мир –
Смотри в окно.

Случится пробка иль завал
Там, на пути –
Не вздумай затевать скандал
Или сойти;

Сойдёшь досрочно – так и знай,
Итог простой:
Уедет дальше твой трамвай,
Уже пустой.

К чему гадать, когда вагон
В депо свернёт,
Пока не меркнет небосклон
И жизнь идёт;

И, чтоб поздней услышать: "Ша!
А ну, вылазь!" –
Живи по жизни, не спеша,
Не торопясь.

Когда, влекомые бедой,
Мы рвёмся к форточке оконной,
Чтобы покончить и с собой,
И с этой жизнью монотонной;

Когда неверная рука
Дрожит, зажавши острый скальпель,
Иль, отсчитавши яд по капле,
Не может удержать стакан;

Когда намылена петля
И табурет скрипит под телом,
А на лице, мертвяще белом,
Уж проступает: "Voila!" –

Тогда-то нам и нужен Бог,
К нему мы тянемся, как к свету:
Спаси нас, Боже, от тревог,
Переступить не дай порог...
Да только бога-то и нету.

Наверно, я мытарь.
              Как Левий Матвей,
Брожу средь испуганных, жалких людей,
Не знающий нужной дороги;
Налоги на хлеб, и налоги на соль,
Налоги на счастье, налоги на боль –
Судьба наша – просто налоги.

Покорный судьбе и ведомый судьбой,
Иду за своею неслышной трубой,
Взимая проценты и пени:
Процент за улыбку, и пени за смех,
Процент за свободу, и пени за грех,
И штрафы за счастья ступени.

Я сборщик налогов! Я просто фискал!
Я долго призвание в жизни искал,
А доля всё не выпадала;
Но всё, что взимаю, я сам и плачу́
И сам на себя я доносы строчу
За то, что взимаю так мало.

Налог на веселье, и пени на грусть,
Налог на любовь
          (он двойной – ну и пусть!),
Налог на шальную беспечность,
И штрафы за свет, что горит дотемна, –
По счёту с себя я взимаю сполна,
Кляня себя за бессердечность.

Но Левий Матвей таки был награждён:
Призыв услыхавши, послушался он,
Избавлен от лишних вопросов;
Я тоже бы торбу забросил в навоз,
Да только боюсь, не окликнет Христос,
Да я и не верю в христосов.

Что сказать мне о жизни?
Что оказалась длинной.
       Иосиф Бродский (1980)

Что сказать мне о жизни?
                Что оказалась разной –
Обычно совсем не скучной,
                порою и интересной,
Словно обгрызенный бублик,
                негладкой и многосвязной,
Посыпанной тмином и маком,
                посоленной, а не пресной.

Что можно взять от жизни?
                Увы, ничего, по сути,
Или, быть может, всё –
                оценки всегда субъективны;
В общую эту игру
                наш оркестр играет tutti,
И, конечно, фальшивят все,
                старательно и активно.

Чего ожидать от жизни?
                В ожиданиях нету смысла –
Она всё равно обманет,
                и это уже бывало;
Какую ни сделать ставку –
                проигрывают все числа,
Поставишь на чёт иль нечет,
                на "много" или на "мало".

Что мне желать от жизни?
                Надеюсь, что будет плавной,
Оценку её оставим
                для будущих некрологов;
Но пока впереди конец
                ещё не маячит явно,
Пожалуй, я воздержусь
                от подведенья итогов.